Картер Браун - Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]

— Что заставило вас решиться нанять частного детектива?

— Хардести добрался до Брюса. Денег напрямую не просил. Сказал Брюсу, что тому следует использовать Баллена и Вольфа в качестве фирмы по связям с общественностью, хотя Брюсу для работы этого совсем не требовалось. Затем он приказал Брюсу совершить несколько сделок с Несбитом и Расселом. Брюсу пришлось вложить все деньги, взять на себя весь риск операции, а получить только треть прибыли. Последний раз, когда они понесли большие потери, Брюсу пришлось взять все на себя. Я очень переживала, потому что вовлекла Брюса во все это из-за Коринны. И решила помочь разрешить создавшуюся ситуацию.

— Вы все это рассказали Томпсону?

— Без подробностей. Я просто рассказала о голосе по телефону, о Хардести, который нас шантажировал, и о том человеке, который от него к нам приходил. И назвала все остальные имена, конечно. Я должна была это сделать.

— Письмо, которое он вам написал, имело для вас какой-то смысл?

— Никакого. Особенно та его часть, где он говорит о Коринне как о новом контакте, стоящем больше времени и усилий.

— Значит, то, что вы мне рассказали о причинах обращения к детективу, было чистой выдумкой?

— Мне пришлось что-то придумать для вас, причем без предварительной подготовки, — ответила она.

— С тех пор как Коринна вернулась вместе с Вольфом из Лос-Анджелеса, вы слышали что-нибудь от Хардести?

— Нет! Я не хочу ничего больше слышать от него!

— А Брюсу он звонил?

— После последней сделки с Несбитом и Расселом не звонил.

— Если он еще раз позвонит, вы поставите меня в известность?

— Разумеется, я вам скажу. Что мне теперь терять?

— Мне надо поговорить с Мадденом, — сказал я.

— Пожалуйста, не сейчас!

— Хорошо, полагаю, беседу можно отложить.

Она взяла в руки тонкую трость и провела ею по ладони.

— Если, уходя отсюда, вы наткнетесь на него, скажите ему, что я готова, — прямо заявила Анита.

— Мне кажется, я так его напугал, что теперь он никогда и пальцем к вам не притронется. Я буду рад сказать ему об этом.

— Нет, я заслужила наказание.

Я пристально посмотрел на нее:

— Вам действительно все это нравится?

— Да, я стала к этому привыкать. Это ближе всего к настоящему сексу из того, что я знаю.

Глава 8

В офис шерифа я вернулся поздно и обнаружил, что Аннабел Джексон уже ушла. Теперь, когда создание, столь сексуальное, как она, меня не отвлекало, я сел за письменный стол шерифа и стал просматривать документы, которые мне передала Коринна Ламберт. Но ничего интересного я в них не обнаружил. Выполняемые в сфере общественных связей дела для клиентов сводились к минимуму и не были столь уж неотложными. Счета были явно завышены, впрочем, я точно не знал стоимости подобных услуг. Я как раз кончал просматривать папку, когда вошел сержант Петерсон. Он выглядел уставшим, но так было всегда, насколько я помню.

— Как прошел ваш день, лейтенант? — поинтересовался он по обязанности.

— В последний раз действительно хороший день выдался у меня месяца три назад. Помните то утро, когда шериф сунул в рот зажженный конец ситары?

— Мелочи нашей повседневной жизни, — согласился сержант. — Вы знаете, лейтенант, Томпсон на самом деле был тупым парнем, и меня просто поражает, кому понадобилось его убивать.

— Вы проверили его квартиру?

— Все осталось на своих местах. В прачечной его все еще ждут.

— И это все?

— Его банковский отчет и аннулированные чеки, — продолжал Петерсон. — В начале месяца ему не хватало семи сотен на счете, вчера он стал на пять тысяч богаче.

— Вы проверили все в самом банке?

— Пришел сертифицированный чек.

— Это уже кое-что…

— Мелкий хапуга, которому неожиданно повезло — он взял куш. Потом его убили. Так я думаю.

— Может быть, он оказался слишком жадным? Или нервным? Или то и другое вместе?

— Томпсон мертв, и в этом нет сомнений. — Петерсон широко зевнул. — Кстати, он знал Фенника.

— Что?!

— В блокноте для заметок около телефона записано имя Фенника и его домашний адрес. На пятом листке, то есть несколько дней назад.

— Вы это проверили?

— У консьержки. Говорит, Фенник был неплохим парнем, который ни с кем особенно не общался. Пожилая дама, которая мне о нем рассказывала, была по-настоящему расстроена, когда выяснилось, что он мертв, ведь те, кто снимает комнату, должны уведомлять за неделю до выезда.

— В его комнате нашли что-нибудь интересное?

— Только одежду и зубную щетку в ванной.

— Связи?

— Консьержка никогда его ни с кем не видела. Он всегда был один. Иногда ему звонили.

— Как долго он там прожил?

— Около года.

— И это все?

— Это все, — подтвердил Петерсон. — У меня сегодня вечером свидание, лейтенант.

— Еще одно задание, и вы будете свободны до утра, — сказал я. Взяв в руки телефонную книжку, я проверил несколько номеров, выписал их вместе с фамилиями, потом вырвал страницу и протянул ее Петерсону. — Позвоните им, когда вам ответят, представьтесь как Хардести. Когда поймете, какое впечатление это произвело, можете повесить трубку.

— Из всех карточных игр самой сложной мне казался покер, — удрученно произнес сержант.

— Всего пять звонков, и вы свободны на всю ночь. Почему бы вам не начать набирать номера до того, как я передумаю?

— Как я сразу не сообразил? — пробормотал он, потянувшись к телефонной трубке.

Закурив сигарету, я стал размышлять над ситуацией. Минут через десять Петерсон повесил трубку в последний раз и вопросительно посмотрел на меня.

— Вам нужны ответы в определенной последовательности, лейтенант?

— По мере поступления.

— С Вольфом я не смог связаться. Его нет ни в офисе, ни дома. Коринна Ламберт была дома. Она переспросила: «Кто?» Я повторил ей, что звонит Хардести, и она ответила, что не знает такого человека. Баллен все еще был в офисе и спросил, чего я от него хочу. Миссис Несбит произнесла: «Это Эл Лечерус[6] решил пошутить так неудачно?» — Он невинно посмотрел на меня: — Необычное имя, лейтенант, Эл Лечерус?

— Продолжайте.

— Рассел сказал: «Какого черта на этот раз нужно? Вам известно, что у вас уже большие неприятности с полицией?» Ну вот как будто и все.

— Ладно. Увидимся утром.

— Кто же этот Хардести? — полюбопытствовал он.

— Ночной кошмар. Голос в телефонной трубке. Некто, занимающий ваши мысли.

— Я должен был спросить! — пожал он плечами. — Вы решили, лейтенант, что Фенник собирался в любом случае убить Томпсона, или, по-вашему, он застрелил его, потому что вы постучали в эту минуту в дверь?

— Да, — сказал я.

— Я так и думал. Так приятно работать с вами вместе, лейтенант. Начинал, ничего не зная, а кончаю, зная еще меньше!

— Хардести всего лишь голос. Голос шантажиста. Фенник его прикрывал. Я знаю гораздо больше о его прошлом, чем Томпсон узнал от Аниты Фарли, которая его и наняла. Но каким-то образом Томпсон вышел прямо на Фенника, а вероятно, и на Хардести. Думаете, Томпсон был настолько умнее меня?

Он секунду поразмышлял, не давая мне никакого ответа.

— Может быть, эта Анита Фарли уклоняется от прямого ответа? Может быть, она рассказала Томпсону то, чего не говорит вам?

— Например, кто такой Хардести на самом деле?

— Может быть и так.

— Тогда, если она не нанимала Томпсона, чтобы узнать, кто такой Хардести, то зачем, черт побери, она его вообще наняла? — сказал я.

— Хороший вопрос, лейтенант, — пожал он плечами. — У вас есть предполагаемый ответ?

— Если вы пытаетесь шантажировать шантажиста, не получается ли это своего рода игра по-мексикански?

— Если вы оба будете держать в зубах по носовому платку и по ножу в руке, — медленно произнес он. — Итак, Хардести решил первым использовать свой нож, верно? И его нож — Джо Фенник.

— Не думаю, что Анита Фарли настолько смела. Идти против Хардести… Она же выбрала имя Томпсона наугад, просто нашла в телефонной книге, как она мне сказала. Ей вообще повезло найти такого детектива, который согласился ей помогать.

— Некоторым людям постоянно везет.

— Может быть, она описала Томпсону Фенника, а тот его уже знал?

— И может быть, дама, пришедшая ко мне на свидание, не против подождать меня лишние полчаса, — сказал Петерсон.

— Пожалуй, наведаюсь к Коринне Ламберт, — решил я. — Ей не придется мне что-то рассказывать. Стоит только взглянуть на нее, и этого достаточно.

Петерсон направился к двери, проговорив на ходу:

— Хотите, чтобы я позвонил ей, лейтенант? Сказать, что Эл Лечерус собирается ее навестить?

Он исчез прежде, чем я сообразил, как ему ответить. И тут ему повезло. Я побросал папки с документами в ящик письменного стола и отправился к машине. Минут через пятнадцать, оставив машину перед ее домом, я поднимался на седьмой этаж. Коринна Ламберт открыла мне дверь квартиры все в той же бежевой блузочке и юбочке, доходящей до колен; выглядела она элегантно и по-деловому.